Книга «Тайна расстрельного приговора»
14.03.2017
Книга «Наган и плаха»
14.03.2017

Книга «Ведьма»

«Ведьма»


Н астоящий сюжет навеян очерком «Надпись на мешке», опубликованным прокурором Трусовского района города Астрахани, юристом 1 класса А.Г. Коневым в сентябрьском 66-м номере профессионального журнала «Следственная практика» за 1964 год. Автору в то время важно было рассказать о той ниточке, позволившей раскрыть тяжкое преступление. Именно надпись на мешке помогла ему обнаружить убийцу. Для следствия нет ничего важнее.

Меня в его очерке и беседе во время встречи заинтересовало другое… Поэтому получилось, что я чуть понафантазировал, совсем немного, но вышла уже иная история, из-за этого вам не встретятся знакомые фамилии, но полагаю, Вы догадаетесь.

Дело в том, что хотя политическому лидеру тех времен Н. Хрущеву и удалось развернуть страну от сталинских тисков после смерти диктатора, преступность не уменьшалась, она захлёстывала и не давала спокойно жить. Существовали различного рода банды «чёрных кошек», «кровавых ножей» и тому подобных. У нас было не лучше, долгое время население буквально затерроризировала банда «санитаров». Переодеваясь в медицинские халаты, подъезжая на «скорой помощи» они грабили квартиры.

Первый секретарь обкома метал громы и молнии, но попытки милиции долго не приносили успеха.

Доходило до таких жестокостей, когда убийцы свои жертвы живыми закапывали в землю…

«… Застучали камни по крышке гроба. Загремели, загрохотали, обрушиваясь вниз, комья земли и булыжники. Никодимыч, не разбираясь, спьяну и торопясь, валил вниз всё, что ни попадя. Спешил, хотя и темень кругом, а трясло его и от страха, и от возбуждения; впервые приходилось живого закапывать. Не застал бы кто! Не приметил!

Жогин очнулся. Пришёл в себя от шума и боли в голове. Ужаснулся тьме. Эта тьма была особой, дохнувшей леденящим душу холодом, зияющей бездной. От неё веяло одним – смертью. Кромешная тьма и тяжело дышать… не хватало воздуха.

Где он?!.. Вот она какая!.. Ему досталась особая…

На войне, там вокруг была, но думать о ней по-настоящему, со страхом, как к себе отношение имевшей, не приходилось, времени не оставалось: лежи, пока бомбят; беги, когда в атаку; ешь – раз позвали; спи – раз сказали. Друзей хоронил и мысли не допускал, что по крышке его гроба земля стучать будет.

Выдохнул спёртый воздух из сжавшейся груди, а он назад мёртвой волной в лицо ударил. Попробовал двинуться, но смог лишь шевельнуться. Руки – в твердь, ноги туда же упёрлись, поцарапал ногтями – дерево!.. В гробу он!..

И лежит на жёстком, а сверху – рванулся головой вперёд – разбился лбом и лицом до боли! Негодяи!.. Они его живого в землю! В гроб!..»

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *